Тенн Уильям - Лампа Для Медузы
Уильям Тенн. Лампа для медузы
Смелостью дыша,
Это в их счастливые сборища
Шагнул, предводимый Афиною,
Сын Данаи.
Он убил Горгону,
Он принес островитянам
Ту голову, пеструю змеиною гривой, -
Каменную смерть.
Пиндар "Пифийские песни"
От куска пергамента, на котором большими, расплывшимися буквами были
написаны эти слова, плохо пахло. Как и от всего прочего в этой квартире,
мрачно подумал Перси С.Юсс. Он повертел пергамент в пальцах; от
прикосновения к этому клочку кожи возникало некое странное, необъяснимое
ощущение.
На обратной стороне пергамента еще оставалось несколько коричневых
шерстинок, прилипших к плохо выделанной поверхности. Кто-то, очевидно,
взял на себя неблагодарный труд забить и ободрать животное - и все лишь
ради того, чтобы написать на коже перевод малоизвестных стихов давно
умершего поэта.
Похоже, в этих трех комнатах раньше жила весьма эксцентричная
личность!
Перси бросил кусок мертвой ткани размером с носовой платок в груду
прочего невероятного барахла - начиная от поношенных балетных туфель и
кончая четырьмя деревянными ножками от стула, которые, вероятно, были
отрублены очень острым топором - судя по идеальной гладкости поверхности
среза.
Ну и коллекция! Он покачал головой, сметая мусор метлой, которую
обнаружил в кухне, в большую кучу. Мужская безопасная бритва, женские
щипцы для завивки, множество блокнотов, заполненных странными
неразборчивыми каракулями... Не говоря уже о штабеле запертых чемоданов,
на верх которого он только что поставил свой собственный.
Конечно, дареной квартире в комнаты не смотрят, если можно так
выразиться. Однако его не переставала удивлять беспечность предыдущих
жильцов, которые даже не позаботились о том, чтобы забрать свое имущество.
У него вновь возникло странное ощущение, такое же, как и тогда, когда он
впервые увидел пергамент.
Может быть, они не платили за квартиру? Да нет, не может быть. При
столь низкой квартплате не надо было быть даже совладельцем почти
обанкротившейся забегаловки, чтобы не иметь особых проблем. Именно по
причине невероятной дешевизны квартиры Перси тут же полез в бумажник за
тридцатью пятью долларами задатка, которые потребовала хозяйка. В течение
ряда лет скитаясь по убогим меблированным комнатам, он наконец нашел себе
подходящую квартиру, и, можно сказать, почти бесплатно!
Счастливый обладатель квартиры глубоко, удовлетворенно вздохнул. В
ней плохо пахло, она была завалена мусором, и требовалось по крайней мере
два дня, чтобы привести ее в порядок, но это была его квартира. Перси
снова с энтузиазмом взялся за метлу.
Дверь внезапно открылась, и без стука вошла миссис Даннер. Из
гостиной, где Перси сгребал в кучу мусор, он увидел сильно помятую тяжкой
жизнью и алкоголем старую леди, выполнявшую одновременно функции уборщицы,
управляющего и агента по недвижимости. В руке ее покачивалась наполовину
опустошенная бутылка виски - живая эпитафия тридцати пяти долларам,
когда-то принадлежавшим Перси.
Она прислонилась к стене, предварительно ласково погладив ее, словно
та могла испугаться и отскочить.
- Славная квартирка, миленькая квартирка, ты мне денежки приносишь, -
пробормотала миссис Даннер. - Они приходят и уходят, приходят и уходят, но
ты всегда остаешься со мной. И каждый раз Мэрибелл Даннер зарабатывает еще
на дюжину бутылочек. Любимая моя квартирка, ты моя... бульк!
Последнее слово, как понял Перси, с суровым видом входя в кухню,
вовсе не было новым способом выражения нежности, на ходу придуманным
миссис Даннер, а всего лишь обычным словом, до неузнаваемости
