Твен Марк - Разговор С Интервьюером
Марк Твен
РАЗГОВОР С ИНТЕРВЬЮЕРОМ
Вертлявый, франтоватый и развязный юнец, сев на стул, который я предложил
ему, сказал, что он прислан от "Ежедневной Грозы", и прибавил:
- Надеюсь, вы не против, что я приехал взять у вас интервью?
- Приехали для чего?
- Взять интервью.
- Ага, понимаю. Да, да. Гм! Да, да. Я неважно себя чувствовал в то утро.
Действительно, голова у меня что-то не варила. Все-таки я подошел к книжному
шкафу, но, порывшись в нем минут шесть-семь, принужден был обратиться к
молодому человеку. Я спросил:
- Как это слово пишется?
- Какое слово?
- Интервью.
- О, боже мой! Зачем вам это знать?
- Я хотел посмотреть в словаре, что оно значит.
- Гм! Это удивительно, просто удивительно. Я могу вам сказать, что оно
значит, если вы... если вы...
- Ну что ж, пожалуйста! Буду очень вам обязан.
- И-н, ин, т-е-р, тер, интер...
- Так, по-вашему, оно пишется через "и"?
- Ну конечно!
- Ах, вот почему мне так долго пришлось искать.
- Ну а по-вашему, уважаемый сэр, как же надо писать это слово?
-- Я... я, право, не знаю. Я взял полный словарь и полистал в конце, не
попадется ли оно где-нибудь среди картинок. Только издание у меня очень
старое.
- Но, друг мой, такой картинки не может быть. Даже в самом последнем
изд... Простите меня, я не хочу вас обидеть, но вы не кажетесь таким... таким
просвещенным человеком, каким я себе вас представлял. Прошу извинить меня, я
не хотел вас обидеть.
- О, не стоит извиняться! Я часто слышал и от таких людей, которые мне не
станут льстить и которым нет нужды мне льстить, что в этом отношении я
перехожу всякие границы. Да, да, это их всегда приводит в восторг.
- Могу себе представить. Но вернемся к нашему интервью. Вы знаете, теперь
принято интервьюировать каждого, кто добился известности.
- Вот как, в первый раз слышу. Это, должно быть, очень интересно. И чем же
вы действуете?
- Ну, знаете... просто в отчаяние можно прийти. В некоторых случаях
следовало бы действовать дубиной, но обыкновенно интервьюер задает человеку
вопросы, а тот отвечает. Теперь это как раз в большой моде. Вы разрешите
задать вам несколько вопросов для уяснения наиболее важных пунктов вашей
общественной деятельности и личной жизни?
- О пожалуйста, пожалуйста. Память у меня очень неважная, но, я надеюсь,
вы меня извините. То есть она какая-то недисциплинированная, даже до
странности. То скачет галопом, а то за две недели никак не может доползти куда
требуется. Меня это очень огорчает.
- Не беда, вы все-таки постарайтесь припомнить, что можете.
- Постараюсь. Приложу все усилия.
- Благодарю вас. Вы готовы? Можно начать?
- Да, я готов.
- Сколько вам лет?
- В июне будет девятнадцать.
- Вот как? Я бы дал вам лет тридцать пять, тридцать шесть. Где вы
родились?
- В штате Миссури.
- Когда вы начали писать?
- В тысяча восемьсот тридцать шестом году.
- Как же это может быть, когда вам сейчас только девятнадцать лет?
- Не знаю. Действительно, что-то странно.
- Да, в самом деде. Кого вы считаете самым замечательным человеком из тех,
с кем вы встречались?
- Аарона Барра.
- Но вы не могли с ним встречаться, раз вам только девятнадцать лет.
- Ну, если вы знаете обо мне больше, чем я сам, так зачем же вы меня
спрашиваете?
- Я только высказал предположение, и больше ничего. Как это вышло, что вы
познакомились с Барром?
- Это вышло случайно, на его похоронах: он попросил меня поменьше шуметь
и...
- Силы небесные! Ведь если вы были на его похоронах, значит он умер, а
если он умер, не все
